Всегда радует, когда люди живут долго, ведь ценность человеческой жизни ничем не измерить.
23 декабря свой девяностолетний день рождения отметила жительница поселка Холм-Жирковский Мария Николаевна Зайцева – простая русская женщины, изведавшая и радости, и горести. Ее судьба похожа на судьбы многих людей, живших в те тяжелые годы. В страшное военное и тяжелое послевоенное время проходили ее детство, юность, пора взросления. Да и потом жизнь не уставала подкидывать ей все новые и новые испытания – раннюю смерть мужа, уход из жизни один за другим взрослых сыновей, внука, тяжелую болезнь дочери. Все она испытала, все перенесла. Как она говорит:
– Живу, а куда ж ты денешься…
Сорок лет Мария Николаевна прожила в своей родной деревне Азарово, что в Пигулинском сельском поселении. Многодетная семья, в которой было семь дочерей и сын, нелегкий крестьянский труд. Испытанием стали для всех война и оккупация.
– Мы ж не ждали, что немец так быстро до нас доберется. Нарыли окопчиков около дома, как начинали стрелять или бомбить, мы сразу же бежали туда. Однажды соседка наша закричала: «Ой, ой, сколько народу на «лисапедах», в небе «воронье летит». Самолеты летят, полдеревни горит – от снарядов дома загорались, специально поджигать немцы стали, когда отступать начали. Кругом дым. Немцы пришли, всюду заселились, в дом нам ходу не было, разрешали только на печке находиться. Мы еще и картошку не выкопали, а тут морозы, так она и осталась в поле. В колхозе тоже ее много посажено было. Кое-как зиму пережили. Весной мы эту картошку копать стали. В мороженой картошке крахмал оставался, мамка его сушила, потом пекли лепешки. Все ж лучше, чем крапива. А хуже того, трава. Как ни запаривала ее мамка, нельзя ее есть было. А крапива ничего, потом и щавель в ход пошел, его много стало, ведь поля не засевались. Собирали красные «батоги», сушили их, а потом размалывали. В каждом доме самодельных мельниц понаделали, все в ход шло. Получше стало, когда свой огород посадили, да еще давали посеять сколько-то на колхозной земле.
Немцы зимой малолеток соберут и дорогу расчищать отправят, попробуй откажись. Какой немец палкой огреет, а другой и конфеток даст. В 1942 году в наших местах конница прошла, так потом было страшно на поле выйти – кругом мертвые лошади. Брат поймал коня, а немцы его сразу же отобрали. Уже после освобождения старшая сестра уехала на заработки, вернулась с зерном, тут мы ожили. Хотя и работали от зари до зари. Пахать не на чем. Женщины по девять человек в плуг впрягались и пахали. А нас, подростков, заставляли копать жнивку лопатой. Там мы с подругой по шесть соток выкапывали. Появились быки, а они ж упрямые, намучашься с ними. Потом в колхоз дали двух «монголов» — лошадки маленькие, но выносливые.
Все пережили, деревни стали возрождаться к жизни. Как говорит моя собеседница: «Хоть голодно было, трудно, а весело жили. Плохо, что на трудодни ничего не давали». Но крестьянская сметка и тут проявлялась. На свой страх и риск отправлялись торговать в Москву, продавали картошку, а домой везли сахар, порой белый хлеб, одежонку детям.
Мария Николаевна рассказывает:
– Я уже в Холме жила, в гостинице работала, часто спрашивала у начальства, у нас и московское останавливалось: «Зачем же вы крестьян обижали? Сколько лет за «палочки» работали, вот деревни и исчезать стали».
В райцентр Мария Николаевна с мужем переехала после пожара, когда в одночасье потеряли – дом, постройки, благо, что дети не пострадали да скотина, что была на пастбище. Купили на Внуковке небольшой домик, обустроили. Муж умер в 1977 году, младшая дочка еще школу заканчивала. Начался новый этап непростой ее жизни.
— Много лет проработала в гостинице. К людям всегда с уважением относилась, хотя работа не простая. Когда строили компрессорную, народу было столько, что в и в коридоре раскладушки стояли. Пока уберешься, семь потов сойдет.
Конечно, трудно смириться с тем, что мать должна хоронить взрослых детей. Для Марии Николаевны – это незаживающая рана. Жизненное упорство и стойкий характер, которые всегда сопровождали ее по жизни, помогают справляться с трудностями.
– У меня были хорошие сыновья. Валя выпивал, но для меня он был заботливым сыном. С семьей Коли я долгое время жила вместе. Невестка Валя – очень хорошая женщина, всегда позвонит, спросит, что мне надо, оплатит коммунальные платежи. Но она сама работает до позднего вечера. У внучки Иры – работы непочатый край, она ж учительница, дома сколько тетрадок надо проверить, семья, у внучки Наташи – маленький ребенок, но они всегда мне помогут, спрашивают, что мне купить, принесут, сделают все, о чем бы ни попросила. Они в Холме живут. Стараюсь справляться сама. О здоровье лучше не говорить, его нет. Бога молю за работников скорой помощи, которые выручали меня много раз. Говорят: «Бабушка, не терпи, вызывай нас».
Очень переживаю за младшую дочь, она очень тяжело болеет. Когда была покрепче, ездила помогать ухаживать за ней, а так мы с ней по телефону постоянно связь поддерживаем.
Хочется пожелать Марии Николаевне здоровья, терпения, любви и уважения ее близких.
Галина ЦВЕТКОВА
