Родилась я в 1927 году в деревне Казариново. В семье – мать, отец и брат 1921 года рождения. У нас был свой домик, корова, лошадь. Отец работал конюхом в колхозе «Новая жизнь», мать – рядовая колхозница. Брат перед войной как комсомолец уехал в подмосковный Подольск. Я училась в школе. Сначала она была на дому, а перед войной в Тиханове построили школу-семилетку. Вокруг школы посадили яблони, в селе были магазин, церковь.
Когда началась война, я училась в 7 классе. Брата забрали на фронт. Он стал десантником и погиб под Белым в феврале 1942 года. Отец тоже оказался на фронте. Он без вести пропал в 1943 году.
Мы остались вдвоем с матерью. В деревне стоял тогда наш штаб корпуса. Немцы часто бомбили. Из 69 домов целых осталось мало, наш дом тоже сгорел. Мы поселились у родителей отца, их дом уцелел. Когда в деревню пришли немцы, они заняли все уцелевшие дома, нам пришлось переселиться в амбар – нас двое, дедушка и тетя и ее семь детей. Вот тогда началось мученье. Маму чуть не расстреляли. Весь скот забрали, картошку выгребли. Питались чем придется. Собирали гнилую картошку.
Когда в феврале 1942 года район освободили, мы стали работать, даже приходилось снаряды собирать. Во время второй оккупации немцы стали молодежь угонять. Мы решили скрываться в лесу. Из нашей, из соседних деревень нас собралось 75 человек. В лесу построили шалаши. Ребята по очереди дежурили, забирались на высокую елку и осматривали все сверху.
Однажды под видом партизан в деревню пришли каратели, стали расспрашивать, а где молодежь. Одна женщина все и рассказала про наше убежище, хотя у самой две дочери были в партизанском отряде.
Утром нас окружили, вывели из леса под оружием. Погнали через Днепр в лагерь в деревню Хмельники, куда дошли к ночи. Одних разместили в дома, где были больные, тогда все болели тифом, других закрыли в хлеву. Начались допросы. Здоровый немец все нас пугал: «Удобрим вами землю русскую». На второй день из леса взяли еще 12 человек. Среди них была женщина с ребенком на руках. Их расстреляли, мать еще была жива, так ее добили.
Начались наши хождения по мукам. Утром всех выгоняли на расчистку дорог. Это был февраль месяц. После работы вновь загоняли в хлев, принесут поесть – таз куриных обглоданных костей и баланды. Через несколько дней вывели нас, отобрали мужчин и взрослых девушек и угнали неведомо куда. Осталось нас человек сорок, гоняли на работу еще с неделю. Однажды, не помню какого числа, ждем, а на работу нас никто не выводит. Одному мальчишке удалось вылезти на крышу. Он нам сказал, что немцев, какие тут жили, нет, есть только патруль, а из-за Днепра слышно, как бьют наши пушки.
С нами был пожилой мужчина, который понимал по-немецки, объяснил нам, о чем патруль разговаривает. Все мы решили бежать. Попали под обстрел с двух сторон, погибло тогда семь или восемь человек.
Каратели, которые нас окружили в лесу, попали в плен к нашим, привели их в Холм на опознание.
Уже после освобождения района пошла в 8 класс в Холмовскую школу. Закончила 10 классов. Как и все, работала в колхозе, ходила в Вязьму за семенами. Отработала 24 года в кооперации. Оттуда перешла в редакцию газеты бухгалтером, оттуда пошла на пенсию. А уже будучи на пенсии устроилась на работу кладовщиком на Холмовской сырзавод.
Имею удостоверение труженика тыла, награждалась за работу медалями и благодарностями. Муж Алексей Филиппович, а с ним мы прожили 62 года, фронтовик, дошел до Берлина, расписался на Рейхстаге, имел много наград, а после войны работал в милиции паспортистом.
Полина Егоровна АКИМОВА, поселок Холм-Жирковский
